Завидный жених - Страница 42

Гейл тяжело вздохнула.

— Тогда я еще не осознавала, насколько сильно люблю Мэттью и чего я лишилась. Только потом, когда ему поставили страшный диагноз «лейкемия»… Никогда не забуду тот день, когда мама сообщила мне по телефону…

Она закрыла глаза, но тут же снова открыла и посмотрела на Марио. У него чуть сердце не разорвалось от жалости.

— Я просто не могу описать, что было дальше. Мы испробовали все, но ничего не помогало. — Она старалась говорить спокойным, ровным голосом. — У него была какая-то редкая форма болезни, при которой не помогает даже пересадка костного мозга. После курсов химиотерапии болезнь ненадолго отступала, но потом все начиналось снова, еще сильнее, чем раньше.

Голос ее снова-пресекся. Она некоторое время молча лежала на кровати и смотрела в потолок.

— Я мучилась, глядя на то, как он умирает, — тихо сказала Гейл. — Маму это тоже убивало. Но у нее хотя бы была та радость, что мой малыш называл ее «мамой». Тогда… в последние дни… когда мы поняли, что надежды нет, я… хотела во всем признаться Мэттью. Я хотела обнять его и сказать: «Я твоя мама, милый, мама, а не сестра». Но потом я отказалась от своего жестокого и эгоистичного намерения. И промолчала. Я промолчала… а он умер на руках у моей мамы, а не на моих руках, и я… О Господи, Марио… — Она с отчаянием посмотрела на него. Глаза ее были полны слез. — Обними меня. Просто обними, и все.

Он обнял ее. Она плакала и плакала. Марио надеялся, что сумеет помочь своей любимой справиться с горем. Ему удастся снова сделать ее счастливой…

Вскоре Гейл уже лежала в ванне, которую налил для нее Марио. Какой же он замечательный! — думала она. Он не был шокирован ее признанием, не осуждал ее. Просто сочувствовал, просто был добрым и очень чутким. Может, он на самом деле любит меня? Гейл улыбнулась про себя. Может быть… Что же ему надо сделать, чтобы она убедилась в его любви окончательно?

Самое, наверное, потрясающее — то, как он ведет себя сейчас. Он отменил игру в покер, чтобы провести весь вечер с ней. Как романтично!

И действительно, Марио без ее просьбы позвонил Луи и сказал, что не сможет принять участия в сегодняшней игре.

Положив трубку, Луи повернулся к Николь.

— Марио только что сообщил, что сегодня покер отменяется. — Он явно был изумлен.

Николь прищурилась.

— Боже! Такого раньше не бывало. Что с ним?

— Ты ведь знаешь Марио. Он никогда ничего не объясняет. Сказал, срочное дело.

— Скорее всего, у него женщина, — предположила Николь.

— Раньше он никогда не отменял покер.

— Может быть, он наконец встретил женщину, заставившую его забыть ту, прежнюю любовь, о которой ты мне рассказывал.

— Может быть… Кстати!

— Луи, милый, что с тобой?

— Помнишь, ты говорила, что всю прошлую неделю не могла связаться с Гейл? Она уехала из города, и никто не знал, где она. А когда она вернулась и наконец подошла к телефону, на вопрос, где она была, отвечала уклончиво.

— Ты хочешь сказать…

— Да!

— Нет!

— Марио не тот человек, который мирится с отказом, — сухо сказал Луи.

— Но он не в ее вкусе. Слишком мужественный тип. Она бежит от таких, как от огня.

— Может, поспорим?

— Ты проиграешь, — улыбнулась Николь.

— Спорим, завтра они вместе покажутся на скачках?

— Ну и ну! На что спорим?

— На то, как назовем наших малышей. — Они постоянно спорили о том, какие имена дать близнецам. Николь хотела назвать их в честь своих родителей, Люком и Лайзой, Луи же настаивал на именах Жюль и Жюли.

— Идет! — Николь не сомневалась в своей победе.

Луи лучезарно улыбнулся, а она вдруг забеспокоилась.

— Что? Что такое? Ты что-то знаешь?

— Нет. — Но он прекрасно помнил, как Гейл говорила о Марио после аукциона. Когда кто-то просто не нравится тебе, ты не говоришь о своей неприязни так страстно.

— Только вот что. — Николь вздохнула. — Не уверена, что сама смогу завтра пойти на ипподром. Что-то живот побаливает.

— Просто вчера ты переела пиццы и маринованных огурцов. Знаешь, милая, если ты постоянно будешь объедаться всякими вкусностями, ко времени родов тебя разнесет, как слониху. До родов еще целый месяц!

— Знаю. За последние две недели меня словно воздухом накачало. Я ужасно выгляжу. Не уверена, что мне удастся подобрать на завтра хоть какое-то платье.

— Что-нибудь найдешь. Я тебя знаю. Ты не захочешь пропустить и карты, и скачки на одной неделе.

— Наверное, ты прав. Мы все — рабы привычки.

Луи решил, что его жена никогда еще не высказывала более верной мысли…

Когда Гейл вышла из ванной, спальня была пуста. Укутавшись в толстый белый махровый халат, она отправилась на поиски Марио. Она нашла его в гостиной. Он стоял возле столика на колесах и явно раздумывал, куда его везти. При виде нее он остановился, его черные глаза оглядели ее с головы до ног.

— Хорошо, что ты не успела снова надеть то сиреневое платье, — сказал он. — Этот халат больше подходит для того, что я задумал.

Гейл удивленно выгнула брови.

— Что же вы задумали, ваша светлость?

Он криво улыбнулся.

— Не то, что ты думаешь.

— А!

Она удивлена или разочарована?

— Я хочу, чтобы мы начали все сначала и познакомились с тобой как следует, прежде чем снова займемся любовью. Однако плотские желания трудно преодолеть. Поэтому я решил, что будет лучше, если сегодня вечером мы посидим на террасе. Будем есть и разговаривать.

— Хорошая мысль… — согласилась Гейл, понимая, что к концу вечера они оба, скорее всего, не устоят. — Кстати, Марио…